Из дневника секретаря Тульского обкома партии, председателя городского комитета обороны В. Г. Жаворонкова[1]:
16–17 ноября. Бои за Болоховку, за Дедилово, идет разведка противника на Богородицк. Небольшими группами идет просачивание в Рязанскую область.
18–19–20. Ожесточенные бои около Болоховки в направлении на Венев. Противник пытается двинуться на Сталиногорск. На этом направлении 239-я стрелковая, 108-я танковая дивизии. Первая из них дерется хорошо. Вторая, потому что командир плохой, а может, просто трус, — очень плохо.
Ночью на 20 ноября был очень серьезный разговор с Аргуновым, начштаба 50-й, по поводу приказа о сдаче Сталиногорска. Удалось добиться отмены приказа вредного, по сути предательского. Драться было чем и было кому. Там было: 108-я танковая дивизия, полк НКВД (1500 человек), 8 орудий и 1500 человек бригады ПВО[2]. А наступало 20 танков противника и 1500 человек вшивой пехоты[3].
Итак, 24-й танковый корпус силами 17-й, 3-й и 4-й танковых дивизий, полка «Великая Германия» и наступающей с юга 296-й немецкой пехотной дивизии охватывали Тулу с двух сторон, пытаясь овладеть ею. Впереди 24-го танкового корпуса и 53-го армейского наступала на Каширу боевая группа 17-й танковой дивизии, перед которой стояла задача захватить мост через Оку и воспрепятствовать подходу советских частей из Москвы. Вечером 20 ноября командующий 50-й армией А. Н. Ермаков, его штаб выехали из Медведки (пригород Тулы), объявив, что защищать Тулу нечем: «Нет сил, которыми можно было бы отстаивать город.»
Члены Тульского городского комитета обороны Жаворонков, Чмутов, Суходольский в ответ заявили, что 22 дня идут непрерывные атаки немцев на город, но в город ему не удалось прорваться и не удастся. Оборона города стала более стойкой и упорной, войска очень многому научились и ведут себя в боях мужественно, не уступая врагу. Ставка вовремя подкрепляет оборону, направляет новые дивизии, боевую технику, маршевые батальоны… У командования армии нет никаких оснований уходить из Тулы…. Члены Комитета обороны требовали этого не делать, настаивали на этом, заявляли, что партийное и советское руководство города и области Тулу не оставит и сдавать город врагу не будет.
Несмотря на острый и напряженный разговор и обсуждение этого вопроса, командование 50-й армии уехало из Медведки. Не получив связи с командующим Западным фронтом Жуковым, в ночь на 21 ноября городской Комитет обороны отправил лично И.В. Сталину телеграмму:
Командование 50-й армии не обеспечивает руководства разгромом немецко-фашистских людоедов на подступах к Москве и при обороне Тулы. Поведение военного командования может быть характеризовано как трусливое, по меньшей мере. Просим ГКО, Вас, тов. Сталин, укрепить военное руководство 50-й армии.
И уже 21 ноября, во 2-й половине дня, член ГКО Маленков сообщил:
Ваша телеграмма товарищем Сталиным рассмотрена, просьба Ваша удовлетворена, к Вам завтра приедет новый товарищ, фамилию не сообщаю по понятным причинам.
Генерал армии Жуков тоже докладывал в Ставку, Сталину:
В 22 часа 22.11.41 г. командарм-50 тов. Болдин доложил, что Сталиногорск-2-й и ст. Узловая нашими войсками оставлены и заняты противником.
Считаем виновными в сдаче Сталиногорска-2-го бывшего командарм-50 Ермакова. 20.11.41 г. командующим фронтом был дан Ермакову приказ атаковать 21.11 противника в районе Сталиногорск-2 и Узловой силами стоявшей в районе Сталиногорск-2-й 108 тбр, 125 танковым батальоном, 239-й сд и удерживать занимаемое в то время частями положение.
Ермаков вместо выполнения этого приказа вопреки приказу фронта 21.11 в 22 час. 30 мин. за подписью своей, члена Военного совета и начштаба донес штабу фронта, что им намечено (приводим дословно): «108 тбр, 125 танк, бат. немедленно вывести в район Ясенок-Подлубное, Горбачи и ударом во фланг и тыл уничтожить арсеньевскую группировку противника с выводом на реку Шать на участке Марьино, Прудки. 239 сд и 41 кд, продолжая удерживать рубеж Пашково, Узловая, Хованка, Высоцкое, Смородино, Карачево, в случае наступления превосходящих сил противника отойти за рубеж Иван-озеро, Урванка, Сталиногорск 1-й, Донской, Дубовое, Карачево [*].
Военным советом фронта этот приказ Ермакова был немедленно отменен. Ермаков, член Военного совета и начальник штаба были лично об этом поставлены в известность, при этом им было указано на преступность этого плана операции, так как вывод 108 тбр и 125 танк. бат. из района Сталиногорска означал сдачу Сталиногорска врагу без боя. Ермаковым приказ фронта был принят к исполнению.
Сталиногорск и Узловая, несмотря на приказ фронта, сданы, а 108 тбр, 125 танк. бат. и 239 сд вышли примерно туда, куда указывалось в приказе Ермакова.
Все обстоятельства сдачи Сталиногорска и степень виновности отдельных лиц нами расследуются.
Жуков. Булганин.
23.11.1941 г.
— ЦАМО. Ф. 208. On. 2511. Д. 1026. Л. 4-5. Донесение Военного совета Западного фронта в Ставку ВГК о причинах сдачи противнику железнодорожных станций Сталиногорск-2 и Узловая. [*] Подчеркнуто автором документа.
Вскоре А. Н. Ермаков был отдан под суд военного трибунала и осужден. После апелляции был помилован. Дослужился в конце войны до генерал-лейтенанта. Итак, командарм Ермаков был отдан под суд[4]. Но вот командира артиллерийского полка 173 сд полковника Глотова, дивизия которого в эти же дни дралась под Каширой и который, по докладу комдива полковника А. Богданова, покинул дивизию в разгар боя, Жуков приказал: «разыскать и расстрелять». Вот так. Война. «Обстановка требовала», — объяснял потом Жуков.
См. также
Источник: Шерстнев В. Д. Трагедия сорок первого. Документы и размышления. — Смоленск: Русич, 2005. — С. 510-11. — 528 с — (Мир в войнах). — ISBN 5-8138-0639-3
[1] Военно-исторический журнал № 10, 2002 г., с. 142.
[3] Эти оценки В. Г. Жаворонкова немецких сил не соответствуют действительности примерно в 10 раз:
- По утверждению российского военного историка И. Б. Мощанского, немецкие силы превосходили советские части по численности и боевой технике: на участке прорыва действовало около 200 танков противника против 48 советских. Созданные ударные группировки противника были значительно сильнее, ввод в бой 108-й танковой дивизии и 32-й танковой бригады не изменил соотношения сил в пользу советских войск. Эти контратаки только замедлили продвижение противника, а на отдельных участках он вынужден был остановиться для подтягивания резервов. См. Мощанский И. Б. Второй этап операции «Тайфун».
- аналогичную оценку дает российский военный историк М. В. Коломиец, который уточняет, что на направлении главного удара юго-восточнее Тулы в направлении Сталиногорск—Венев—Кашира против двух стрелковых дивизий (413-я, 299-я) и трех танковых бригад (11-я и 32-я танковые бригады, 108-я танковая дивизия) неполного состава действовало четыре танковых, одна моторизованная и две пехотные дивизии противника. Всего в составе советских танковых частей имелось 66 танков. Подробнее см. Коломиец М. В. Боевые действия танковых частей на левом фланге Западного фронта (18 ноября - 5 декабря)
Численность личного состава войск ПВО также завышена примерно в 2 раза: в 336-м отдельном зенитном артиллерийском дивизионе ПВО на 6 октября 1941 года было 705 чел. См.: Сведения о вооружении 336 озад ПВО на 6.10.1941 (РГВА, ф. 38366: 180 полк НКВД, оп.1, д.2: Совершенно секретные документы 1.7-29.10.1941, л. 72).
[4] 1 августа 2007 года Президиум Верховного суда Российской Федерации рассмотрел архивное уголовное дело в отношении А. Н. Ермакова, посмертно реабилитировал генерала, а уголовное дело было прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ – «за отсутствием в деянии состава преступления». По сведениям подполковника милиции Юрия Апарина, генерал-майору в 1941 среди прочих обвинений инкриминировали оставление Сталиногорска немецким войскам без боя. Однако это обвинение оказалось голословным, так как по утверждению Апарина, изучившего оперативную сводку группы армий «Центр», Сталиногорск держался до 25 ноября минимум и не был сдан без боя.
См. подробнее
| 
