Новомосковск, апрель 1975 года
Машина бежала быстро. За окном мелькали придорожные кустарники с набухшими почками, колхозные поля с маячащими вдали тракторами. Григорий Андреевич Аванесов смотрел на меняющийся пейзаж, и мысли возвращали его в прошлое.
Чем ближе подъезжал он к Новомосковску, тем все больше погружался в раздумье: «Найду ли их, ведь больше тридцати лет прошло?».
В кармане у него лежал весь помятый, пожелтевший от времени и потертый на изгибах листок какого-то бланка с готическим шрифтом, на обратной стороне которого женским почерком были выведены адреса.
В гостинице «Россия» свободных мест не оказалось. Григорий Андреевич сокрушался:
— Как же мне быть-то? Ведь я даже паспорта не захватил — в доме отдыха остался. А сюда приехал всего на один-два дня. Куда же мне теперь пойти?
Работница гостиницы заинтересовалась посетителем, с любопытством спросила:
— А в наш город-то, если не секрет, по каким делам?
— Какой там секрет... Воевал я здесь в сорок первом, был ранен. Женщины меня прятали от немцев, лечили. Хочу встретиться с ними. Может, знаете: Дарья Александровна Тимошина, Валентина Григорьевна Опенкина, Мария Павловна Малышева?
— Знаю... Хорошо, что ко мне обратились!
Григорий Андреевич быстро отыскал нужный дом, позвонил. Дверь открыла пожилая, слегка поседевшая женщина.
Дарью Александровну Тимошину могу увидеть?
— Слушаю Вас, — вопросительно произнесла женщина.
— Вы меня не узнаете? Гриша я, Аванесов... Сорок первый, помните?
Женщина некоторое время стояла растерянно. А потом со слезами на глазах кинулась к Аванесову, обняла его и запричитала:
— Гриша... Дорогой, жив? Ведь сколько лет прошло! Усаживая гостя поудобнее, Дарья Александровна буквально засыпала его вопросами:
— Как к нам попали-то? Проездом или по делам?
— В Подмосковье, в доме отдыха отпуск провожу. Ну вот и решил сюда приехать.
Потом Дарья Александровна сходила к Марии Павловне Малышевой. В годы войны ты работала врачом, неоднократно тайно приходила на квартиру к Тимошиным, оказывала медицинскую помощь тяжелораненому командиру пулеметно-зенитной роты Григорию Аванесову.
В тот апрельский вечер они засиделись допоздна — воспоминания, воспоминания... О многом они поговорили тогда: помянули добрым словом я тех, кого уже нет среди живых...
 
7,62‑мм счетверенная зенитная пулеметная установка М–4 обр. 1931 года на базе автомобиля ГАЗ–АА, осень 1941 года.
Источник: Федеральный архив Германии.
...Шел суровый ноябрь 1941 года. Уже отчетливо доносился грохот канонады. Пулеметно-зенитная рота, которой командовал Аванесов, готовилась к обороне Сталиногорска. Солдаты устанавливали пулеметы, минометы.
Потом завязались бои в городе. Советским воинам помогали женщины, ребятишки. Они набивали пулеметные ленты патронами, ухаживали за ранеными. Тут-то и познакомился впервые Аванесов с Д. А. Тимошиной и ее подругами.
В разгар боя командир полка приказал Г. А. Аванесову:
— На южной окраине третьему батальону надо помочь. Действуйте!
Бойцы быстро перетащили орудия и ударили по врагу. К вечеру 25 ноября осколками снаряда Аванесова ранило в левый бок и в правую руку...
Григорий Андреевич попал в больницу. Там и узнал, что город заняли немцы.
Выручка пришла оттуда, откуда и не ожидал получить ее. Дарья Александровна Тимошина, опасаясь за Аванесова, вместе с подругами проникла в больницу и под видом родственницы забрала его к себе.
Раненого солдата переодели в гражданскую одежду, перевязали, оказали первую помощь.
— Поживешь у нас, — сказала Дарья Александровна. — Комфорта, конечно, никакого, но до него ли теперь?
Так и прятала его в маленькой, истопленной комнатушке. А ведь и своих ребят четверо — мал мала меньше.
Как-то в дом нагрянули голодные фрицы и с ними русский полицай. Шарили по квартирам, отбирали хлеб, яйца, картошку, обувь.
Дарья Александровна испугалась — могут обнаружить солдата. Тут же железную трубу «буржуйки» заткнула бумагой. Дым пошел в комнату. И такого «тумана» напустила, что «незваные гости» поспешили уйти.
Рана не заживала, началось загноение. Медикаментов никаких не было. И тогда Дарья Александровна решилась: поздним вечером одела Григория Андреевича в одежду своего мужа, и они направились к врачу Марии Павловне Малышевой. Та оказала необходимую помощь, сделала перевязку.
— Ко мне не ходите, приду сама.
Посещала квартиру Тимошиных Мария Павловна часто. Ей все же, хотя и с большим трудом, удавалось доставать кое-какие лекарства. Дело пошло на поправку.
А потом с радостью, со слезами встречали своих освободителей. С приходом наших Г. А. Аванесова отправили в госпиталь. Провожая его, женщины передали помятый клочок бумаги:
— Гриша, не забывай, пиши!
— Хорошо...
Почти тридцать четыре года прошло с тех пор, и вот они снова встретились. Григорий Андреевич настойчиво повторил:
— Приезжайте к нам в гости, обязательно. Посмотрите, как мы живем, познакомитесь с городом нефтяников, Баку. Породнились мы в ту суровую осень огненного сорок первого.
На снимке: Г. А. Аванесов беседует с Д. А. Тимошиной (слева) и М. П. Малышевой. Фото М. Борщева.
Источник: Алтухов А. Встреча // Новомосковская правда. — 1975. — 9 мая.
Предоставлено Новомосковским историко-художественным музеем. | 
